Андрей Максимович Титаренко – художник
Музеи, выставки, искусство было неотъемлемой частью нашей жизни. Это был элемент культуры, знание истории, воспитание чувств. В рыночных отношениях, живопись – что это? Средство рекламы, агитации, самовыражения или поиск вечной гармонии. Нужно ли обществу искусство и в какой форме? Кто за всё должен платить – государство, организации или частные лица? Нужны ли мастера или достаточно любителей, которые после основной работы балуют себя живописью. Обо всех этих вопросах, мы беседуем с художником г. Ростова – на – Дону Андреем Максимовичем Титаренко.
РП: Андрей Максимович, в рыночных отношениях, в которых мы сейчас живём, есть ли место такой специальности, как художник – живописец?
А. Титаренко: Такой специальности нет в принципе – ни в рыночных условиях, ни в каких либо других. Есть художник – универсал, всё остальное штампы. Живопись, это в первую очередь средство выражения себя, такое же, как графика или музыка. Уже отошла в прошлое фигуративная тенденция, образа художника в берете у мольберта, рисующего портрет или пейзаж. Сейчас идёт не изобразительная тенденция. В искусство пришло многообразие средств и условностей. На базе компьютерных, высоких технологий, появилось кинетические искусства и многие другие современные средства самовыражения.
РП: А как же традиционная живопись, c выражением мыслей и чувств с помощью холста, краски, кисти и ремесленнического мастерства художника?
А. Титаренко: Говорить о некоей традиционной живопись и особенной касте художников не совсем корректно. Как таковой касты никогда и не было – были обычные ремесленники. Великие голландские художники занимались тем, что продавали свои картины на базарах. Тогда не было галерей с коллекциями. Они возникли позже, когда зародилась буржуазия и появилась необходимость её обслуживать, рисовать их портреты, интерьеры, замки. Когда картин скапливалось много, возникали коллекции, потом музеи. Первоначально они были королевскими, потом появились и у других зажиточных людей. Расцвет пришёлся на XIX век, а вот в конце ХХ века, увы, начался упадок.
Искусство, как идеологическая пропаганда стало не интересна государству, исчезла поддержка, появились такие течения, как поп-арт. Уровень нынешнего общества дальше попсы не идёт, исчезли серьёзная музыка и живопись, на смену выставкам и концертам пришли капустники, где главная цель участников – эпатировать публику.
РП: Неужели в нынешних условиях нет места живописцу?
А. Титаренко: Есть, но всё, к сожалению, зависит от интеллектуального уровня заказчиков, а тугие кошельки в наши дни далеко не всегда попадают к людям со вкусом и здравым разумом. Поэтому и появляются персонажи вроде Никоса Сафронова, подыгрывающие самому пошлому вкусу. Вошла в моду, так называемая «креативность», причём никто не может толком сказать, в чём она заключается. Искусство стало обычным развлечением. Если советская власть относилась к искусству, как к пропаганде, стремилась, чтобы народ дорос до понимания высокого искусства, то сейчас искусство служит для развлечения, для того, чтобы люди меньше думали.
РП: Вы говорите, что живопись это средство выражения. Что может художник сегодня выразить через это средство?
А. Титаренко: Кто-то выражает своё «я», кто-то своё отношение к миру. Но это не уход в философию, а просто самоутверждение. А в наше время это ещё и способ меньше работать и быстро заработать деньги. Это наглядно видно на подготовке в «фабрике звёзд», где этих «звёзд» раскручивают в максимально короткий срок, в изобразительном искусстве такая же ситуация.
РП: Звёзд «раскручивают» продюсеры. Возможно ли в художественной среде продюссирование?
А. Титаренко: Оно есть, но кого обычно раскручивают? Тех же Никосов Сафроновых и иже с ним. Делается ставка на попсу, псевдоноваторство и особенно на спекуляции сексуальных тем. Раскручивается то, что может приносить деньги и всем нравиться. Это называется поп-искусство, и подаётся как псевдоноваторство.
РП: А бескорыстное меценатство?
А. Титаренко: Не доросло общество до этого и вряд ли дорастёт. В советские времена в роли мецената выступало государство, а беспристрастную оценку произведениям искусства давали сами специалисты, а не чиновники, прикрывающиеся мнением народа. А теперь, даже некому воспрепятствовать появлению, мягко говоря, спорных памятников, уродующих лицо страны. Памятник Жукову на Красной площади, ещё, куда ни шло, неплохой средний уровень, хотя, опять же, c чем сравнивать – но на фоне творений Церетели, он явно выигрывает. При этом в своё время снесли памятник Дзержинскому – да, деятель он был спорный, но сам памятник был шедевром, это одно из лучших творений Вучетича. И у нас в Ростове подобное процветает – убрали гармонично смотревшийся памятник Кирову с центральной улицы, поставив, тем самым, искусство ниже политической конъюнктуры. Теперь там памятник императрице Елизавете и совершенно кошмарный храм. Не строят так храмы, особенно православные! Эта якобы осовремененная конструкция. Но это всё выглядит, как если бы молитву на церковнославянском языке перевели на блатной жаргон. Есть вещи, в которых стремление поспеть за современностью выглядит нелепо. А для самоутверждения – есть дома нуворишей. Да что дома – посмотрите на памятники на кладбище, вот где разгул безвкусицы!
РП: А как привлечь деньги в серьёзное искусство? И насколько это может быть эффективно? Например, человек покупает картину, а затем, когда она вырастает в цене, перепродаёт. Возможно такое?
А. Титаренко: В Москве возможно всё. Так, впрочем, в любой стране – самые широкие возможности открываются в столице. А в целом, пока не будет серьёзной системы отбора и воспитания художников – толку не будет. Раньше художественные академии были не просто учебными заведениями, но и настоящими научными центрами – в каждой был отдел критики, искусствоведения, архитектуры. А что теперь? Нет стимулирования роста художника, остался один рынок, а точнее базар, где вынуждены собираться художники и торговать не картинами, а так называемыми «видиками». А олигархи думают, что это искусство, не понимая, что покупают.
РП: Возможно ли, как-то изменить ситуацию в лучшую сторону?
А. Титаренко: О каком улучшении можно говорить, когда в бюджете на развитие искусства выделяется 0,9 процента? Эстраде легче – она гармонично вписывается в рынок. Получают гранты и поддержку театры – правда, в основном ведущие московские. А в целом никто не понимает, как заниматься и зачем нужно искусство и что с ним делать.
РП: Что же сделать, чтобы поддерживать достойный уровень общей культуры?
А. Титаренко: Чтобы поддерживать достойный уровень, нужно чтобы он для начала присутствовал. Советская власть насаждала грамоту. Прошло несколько лет и «грамота» не нужна, её можно купить. Включите телевизор – одна пошлятина на экране. В США, по крайней мере, зрителю даётся выбор между подобной бульварщиной и серьёзными фильмами, программами, у них чуть ли не в каждом городе есть симфонический оркестр, огромные галереи. У нас же этого нет и в помине, действительно хороший фильм или передачу можно посмотреть поздним вечером или ночью. Пытаться административным путём управлять искусством – тоже глупость. При Хрущёве сносили бульдозером выставку и ничего, кроме ненужной рекламы этим абстракционистам на Западе, не добились. Можно поддерживать через какие-то фонды, заказы, отказ от налогов с продажи картин. Да и то, придёт какая-нибудь, жена миллионера и будет определять, что тут искусство, а что нет.
РП: Но, может быть, мы всё-таки дождёмся появления новых меценатов типа Саввы Морозова, Третьякова?
А. Титаренко: С меценатством и в царской России было всё не так просто, как кажется. Картины в основном перекупали друг у друга, новые таланты не искали, а обращались с заказами к узкому кругу уже известных им художников, причём исключительно столичных, а не провинциальных. В этом плане политика первых большевиков, понимавших общественную и пропагандистскую значимость искусства, выглядела более предпочтительно. Была даже определённая свобода. Сталин говорил «пусть художники сами себя судят», но потом всё равно искусство подчинялось идеологии. Это, конечно, не очень хорошо, потому что идеалы художника далеко не всегда совпадают с линией руководства страны, но тогда какие-то идеалы хотя бы были, а сейчас один ширпотреб.
РП: Неужели ситуация настолько тупиковая?
А. Титаренко: Убеждён, что всё разрешится. Но для этого нужна помощь государства, чтобы не потерять тот мощный потенциал искусства, который у нас несмотря ни на что всё ещё остаётся. Он у нас выше, чем на Западе, где искусство превратилось в обычное хобби. К нам недавно приезжал известный американский художник-график, так вот он по основному роду занятий фермер, а рисует в свободное время, причём начал заниматься этим только в семьдесят лет. У них и собственных мастерских, как правило, нет, для них это роскошь, они их снимают. Был я один раз в одной балканской стране, так в разговоре со мной местный коллега был очень удивлён, узнав, что у меня есть своя мастерская, для него это был практически шок. Я вообще заметил, что в демократических странах искусство увядает, а самого своего расцвета достигает в период тирании, когда есть заказ свыше на обслуживание культа. Сколько примеров этому – Испания, Франция, наша страна. Как расцвело искусство в Италии в эпоху Возрождения, и в каком состоянии оно сейчас. Я нарочно говорю про «расцвет» и «затухание» искусства, потому что оно не может как-то поступательно развиваться, быть подвержено прогрессу, как наука и техника. Оно может в зависимости от внешних обстоятельств расцвести, либо зачахнуть и никакие деньги ситуацию не спасут, скорее наоборот. Но когда я говорю про диктаторов, способствующих расцвету искусства, я имею в виду не таких, которые понаставят везде скульптур Церетели, и не нынешнюю элиту, для которой предел мечтаний это картина Айвазовского в личную коллекцию.
РП: А какое будущее ждёт лично Ваши работы?
А. Титаренко: Думаю, они будут находиться там, где находятся и сейчас: одна в Третьяковской галерее, одна в Русском музее, одна в Историческом музее, даже, а Шушенском есть мои работы, а большое количество в местных музеях, в Азове и Таганроге. Один мой триптих был подарен Южному федеральному университету на его столетний юбилей. Есть моя картина «Приезд Калинина на завод «Ростсельмаш» даже в запасниках областного краеведческого музея, правда, ввиду своей тематике, она теперь интересна разве что как раритет.
Copyright Курзенев А.Н. © 2011
Copyright rp100.ru © 2011
Все права защищены.
