В самом конце сентября 2019 года в Ростов с частным визитом приехал Заслуженный юрист РФ, кандидат юридических наук, обладатель Золотой медали им. Ф.Н. Плевако, вице-президент Федеральной палаты адвокатов и Международной ассоциации юристов Генри Маркович Резник. Вот что он рассказал о своём видении миссии адвоката в ХХI веке:

- Сегодня снизилась общеуголовная (проще говоря, уличная) преступность и, соответственно, уменьшилось количество уголовных дел. Тому есть объективные причины, не зависящие ни от экономики, ни от демографии. Это мировая тенденция. Просто молодёжь ушла с улиц и сидит ныне (в большинстве своём) в виртуальном пространстве. Кроме того, в России наблюдается снижение рождаемости, связанное как с демографическими проблемами, так и с тем же уходом молодёжи от реального общения к виртуальному. Следовательно, источник, грубо говоря, «кормления» адвокатов сужается, а число дипломированных юристов растёт. Возрастает конкуренция среди них. Я полагаю, что в ближайшие лет пять ситуация не изменится.

О гуманизации уголовной ответственности

Одновременно у нас идёт гуманизация уголовной ответственности. Я являюсь членом Московской Хельсинкской группы, которую мы - тогда восемь человек - воссоздали в 1989 году. Оппозиционеры вроде бы должны подмечать только негативное в деятельности Власти. Но я учёный, юрист, я обязан обращаться к фактам. А они таковы: в новой России число содержащихся в местах лишения свободы лиц резко сократилось.

Прежде доминировала мера пресечения в виде содержания под стражей подозреваемого в преступлении лица. Практически не было залога, домашнего ареста. В середине 90-х годов число содержащихся в следственных изоляторах превышало 400 тыс. человек, а сегодня составляет 115 тыс. подозреваемых. Это было недавно озвучено на заседании Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, членом которого я являюсь. Как говорится, почувствуйте разницу.

Несколько лет назад, помнится, я противостоял в телешоу Владимира Соловьёва «Поединок» Владимиру Жириновскому. Программа была посвящена смертной казни, которую Владимир Вольфович яростно поддерживает. Он тогда в свойственной себе манере «наехал» на адвокатов, защищающих убийц, насильников. Я тогда ему ответил, что вообще-то от гуманизации наказаний больше всех страдают именно адвокаты. Ведь представьте, какой гонорар могут выплатить адвокату, защищающему человека от пули!

Мне представляется, что и дальше мы будем двигаться в сторону гуманизации. Судебная система с большим пониманием отнеслась к введению института сделки, который существует во многих странах, когда нет спора между обвинением и защитой, и обвиняемый признаёт себя виновным в совершении преступления. И на сегодняшний день в нашей стране уже до 65% обвиняемых признают себя виновными, и дело рассматривается в особом порядке. Только десятая часть обвиняемых полностью отрицает свою вину, из почти миллиона ежегодно привлекаемых к уголовной ответственности.

У что там у них на «диком» Западе?

С одной стороны, у них существует сделка. А с другой, если идёт спор о виновности, назначается суд присяжных. Мы же восприняли только одну часть этой модели, но хмуро посмотрели на другую часть - всё время шло сужение подсудности суда присяжных. Увы, но в профессиональных российских судах презумпция невиновности фактически действует (мягко говоря) не полностью. Процент оправданных профессиональными судами в процессе, где подсудимый не признаёт себя виновным, составляет лишь 1%. А судом присяжных оправдывается 13% обвиняемых. Но забрезжил некий позитив, потому что в последнее время удалось немного расширить подсудность судов присяжных. Это была поправка Президента РФ, который прислушался к мнению общественности и профессионального сообщества. Я сделаю осторожный прогноз: подсудность судов присяжных и в дальнейшем будет расширяться.

О новых технологиях

В ХХI веке новейшие технологии стремительно врываются как в жизнь общества в целом, так и в функционирование целого ряда профессий. Иные говорят, что профессия юриста в будущем вообще отомрёт, всё будет решаться искусственным интеллектом. Я же думаю, что в нашей профессии есть некие рутинные, шаблонные операции, которые можно было бы ему передать. И во время юридического консалтинга изменения, безусловно, наступят. Словом, адвокатам-цивилистам необходимо осваивать правовое обеспечение новых технологий, IT-технологий, интеллектуальной собственности, потому что бизнес меняется. И адвокатам нужно профессионально соответствовать этим изменениям в сфере производства и экономики.

Можно спрогнозировать, что через годы развитие новых технологий приведёт к тому, что возникнет дистанционное изучение неких биологических процессов и состояний человека. И подавляющее число уголовных преступлений перейдёт в разряд очевидных. Поэтому спора о виновности в процессе просто не будет. Значительно вырастет и процент примирения сторон, а приговоры по уголовным делам примут вид некого договора между государством (суд, обвинение, защита) и представителями общественности. С развитием технологий может появиться и сетевой суд. Ведь история движется по спирали, а в Древней Греции многое решения принимались Форумом, где справедливо вершить судьбы людей собиралось до шести тысяч человек. Мы же сегодня избираем общим голосованием президента страны, депутатов? Поэтому какой-то сетевой общественный суд в далёком будущем, на мой взгляд, вполне возможен.

Профессия адвоката, конечно же, может претерпеть изменения, но она будет существовать, покуда непреложной ценностью будет оставаться ЧЕЛОВЕК, его права и свободы. Да, человек несовершенен, слаб, порой несимпатичен, но его вина в совершении того или иного преступления должна быть ДОКАЗАНА! А задача адвоката – защищать частных лиц в правовом споре с государством. Адвокат в одиночку противостоит гигантской силе - государственной машине-Левиафану, которая подчас всей своей мощью набрасывается на маленького человека.

- Генри Маркович, как бороться с участившимися в последнее время случаями неуважения к адвокатам в суде, а то и с насильственными действиями по отношению к ним?

- Всякое обобщение крайне рискованно, речь ведь идёт всё-таки об единичных случаях. Для того, чтобы уважали статус адвоката, надо, прежде всего, соблюдать закон. Я лично связываю те отвратительные случаи с тем, что рассматривались так называемые заказные дела. Чего бы ради следователю нарушать закон, не допускать адвоката к следствию? Или судье вдруг удалять его из зала судебного заседания? Или, скажем, заводить на него дисциплинарное производство? С огромной долей вероятности это говорит о том, что дело, которое расследуется, неправедное. Именно поэтому активного, смелого адвоката и пытаются изолировать или вообще убрать. Это зачастую делается нагло, хамски. Раньше это хоть как-то камуфлировалось, а сейчас делается открыто.

А что касается уважения (либо неуважения) к профессии адвоката среди граждан, то опросы общественного мнения показывают: все профессии юристов людьми не сильно уважаемы. А что, наш народ очень любит прокуроров? Или судей? Или тех же правоохранителей? Общественная психология устроена так: мнение людей формируется не на основе того, что чаще всего происходит в действительности, а на наиболее порицаемом ими.

А то, что обвинители нас не любят, это нормально. Странно, если было бы наоборот.

Профессия адвоката из диковинной, какой она была на Руси, стала сегодня массовой. Поэтому об её элитарности говорить теперь не приходится. Однако придя в адвокатуру, я действительно почувствовал себя свободным человеком, правда, без наличия свободного времени.

- Если адвокат выявил в действиях своего доверителя нечто незаконное, что ему делать?

- Мне кажется, вопрос очень простой. У нас существует абсолютная адвокатская тайна. Правда, нас периодически толкают на её нарушение, говорят: вот профессия, мол, продажная…

А решать эту задачу нужно так: если к вам обращается клиент с заведомо внеправовыми интересами, вы НЕ ПРИНИМАЙТЕ такое поручение. Но если только вы позволите себе высказаться в публичном пространстве о том, что ваш клиент рассказал вам о совершённом им преступлении – это стопроцентный вылет из адвокатского сообщества, это конец профессии! Ибо профессия адвоката основана на сугубо ДОВЕРИТЕЛЬНЫХ отношениях с клиентом. Это, возможно, не очень нравится государству. Даже кабинет министров Совета Европы в своих указаниях постановил, что если адвокат имеет даже ПОДОЗРЕНИЕ на отмывание денег, то должен сообщить об этом в соответствующие органы. Однако против этого указания поднялась вся Европа! Поскольку это уничтожение адвокатской профессии. Французские адвокаты обратились в национальный Конституционный суд, который постановил, что если только ТОЧНО ИЗВЕСТНО об отмывании денежных средств или о финансировании терроризма, адвокат сообщает об этом по вертикали своей профессиональной корпорации.

Другой вопрос, когда адвокат, УЖЕ находящийся в процессе оказания юридической помощи, вдруг обнаруживает, что речь идёт о преступной сделке, он должен ВЫХОДИТЬ из соглашения. Таков мой совет. Потому что существует риск из юридического советника превратиться в соучастника, подельника. Некоторые клиенты, спасая себя, могут сказать, что их научил неправедным деяниям именно адвокат. Такие случаи хорошо известны. Поэтому адвокату тут надо всегда быть крайне осторожным и собранным.

- А если это уголовное дело, и адвокат не может отказаться от защиты?

- В этом случае, и не надо отказываться от защиты. Кабинет министров Совета Европы впоследствии уточнил, что сообщение от адвоката, о котором я говорил ранее, может быть ТОЛЬКО в случае экономического консалтинга. А для судебного адвоката адвокатская тайна АБСОЛЮТНА!

- Генри Маркович, может ли адвокат собирать показания с граждан под протокол?

- Адвокат не собирает доказательства в строгом смысле этих слов. Да, доказательства, так или иначе, собирают все, в том числе и сами потерпевшие. Но правовой нормой предусмотрено, что сбор доказательств ограничен теми органами, которые ответственны за проведение судебного процесса. Поэтому до того, как не прошли некоторые формальные процедуры, предусмотренные уголовно-процессуальным законодательством, все собранные адвокатом сведения в правовом смысле доказательствами не являются. Потому что адвокату не дано придать доказательствам свойство допустимости. Ему предоставлено право составлять протокол, тут проблемы нет. Однако это не является доказательством. Адвокат должен заявить ходатайство о допросе человека в качестве свидетеля. У нас не англо-американский процесс. У нас досудебная стадия не полностью основана на принципе состязательности. Тот же следователь у нас осуществляет две функции: функцию обвинения и принятие решения по делу.

Был случай, когда адвоката пытались осудить за ввод суда в заблуждение в результате предоставления им суду недостоверного протокола. Но Верховный суд РФ прекратил это дело за отсутствием состава преступления, указав, что по закону опрос (а протокол, в данном случае, приравнивается к опросу) не является доказательством по делу. Доказательством же, в строгом процессуальном смысле этого слова, повторюсь, на сегодняшний день в Российской Федерации являются лишь показания свидетелей. И каких-либо изменений в этом плане пока не предвидится.

- Существует ли сегодня некая внеправовая связка между адвокатурой и правоохранительными, судебными структурами?

- Всё зависит от конкретного адвоката. У нас иммунитета от привлечения адвоката к уголовной ответственности нет. За мошенничество и дачу взятки к ответственности привлечены 52 адвоката. Это и есть ответ на ваш вопрос. Честный адвокат НЕЗАВИСИМ и находится ОКОЛО, а адвокат-взяточник или мошенник начинает находиться ВНУТРИ. Вот и всё…

- Где-то вы сказали, что адвокатское сообщество вправе иметь своих негодяев. Это о том, что вы сейчас говорили?

- Я реалист, и каждый день сталкиваюсь с жизнью, без прикрас. Если бы мне сказали: а вот у следователей этого нет, у прокуроров и судей этого нет. Тогда вы с полным основанием могли бы подвергнуть меня критике. Но, увы, это не так. Человек слаб в любом сообществе и может подвергнуться искушению. Как-то в интервью «Российской газете» я в кураже довольно нагло заявил: «Пока прокуроры и судьи берут взятки, адвокаты будут их носить…» Но не стоит воспринимать всё буквально, никогда не надо терять чувство юмора.

- Существует ли, на ваш взгляд, в российском обществе правовой нигилизм?

- Ещё в советские времена было распространено так называемое правовое просвещение. Но каждая норма права оценивается простым человеком, прежде всего, с точки зрения справедливости в его понимании. Большинство этих норм, кстати говоря, человеку в повседневной жизни просто не нужно. Это никак его не касается. А вот когда начинает касаться, человек оценивает юридические нормы в их связи со справедливостью. Большинство норм, конечно, имеют нравственные аналоги. Уголовный кодекс это вообще парафраз на тему десяти заповедей. Но есть и нормы, которые вызывают у человека большие сомнения с точки зрения справедливости. Вообще, на страже справедливости стоит Конституционный суд. А уважение к закону формируется жизнью самого человека. И когда наше общество в большинстве своём будет состоять из собственников чего-либо, тогда профессия адвоката будет особо востребована, и массовый правовой нигилизм пойдёт на убыль. А специальное обучение, как показала практика, бесполезно…

- Генри Маркович, так к чему всё-таки сводится миссия адвоката в ХХI веке: делай, что должно, и будь, что будет?

- Для каждого человека будущее содержит неопределённости. Я по своему опыту знаю: некоторые решения в пользу моей защиты я сам расценивал как чудо. Поэтому адвокат всегда, во все времена обязан делать то, что ДОЛЖНО. А что БУДЕТ в результате, тут решение принимает не он. Поэтому из лексикона порядочного, честного адвоката нужно напрочь исключить слово ГАРАНТИЯ. Всё зависело, зависит и будет всегда зависеть отнюдь не только от него…

А. Молчанов

Copyright Курзенев А.Н. © 2019
Copyright rp100.ru © 2019
Все права защищены.